Двойное дно. Убийства. Интрига - Рамазан Нагиев

– Вот, я принес завтрак, покушай, тебе нужно как можно больше есть, чтобы быстрей восстановится. Тут кукурузная каша и горячий шоколад специально для тебя.

– Спасибо большое… Эм, я забыла, как вас зовут?

– Квентин.

– Спасибо большое Квентин, за заботу и что не были равнодушным и спасли меня, вы видно очень добрый человек.

– На самом деле, вас нашел мой пес – Томми. Я в свою очередь сделал то, что должен был сделать. – С улыбкой ответил я. – Вы так и не сказали свое имя.

– Ой, я даже забыла, как-то. Меня зовут Анна, но я не люблю, когда меня называют полным именем, так что можете звать меня Энн.

– Как по мне красивое имя, знаешь, у меня сразу это имя ассоциируется с гордой, харизматичной девушкой, которая вызывает восхищение у всех окружающих.

– Если бы это было бы так. – Засмеявшись, сказала Энн.

Энн начала искать свой телефон, ее мобильник был весь мокрый и вряд ли он включится снова.

– Кому хочешь позвонить? – С интересом спросил я.

– Думала позвонить Эмили, вдруг ее тоже нашли, и она жива.

– Да даже если бы у тебя работал бы телефон, ты бы не смогла позвонить, сети нет.

– Я сразу вспомнил, что у этой толстой Эмили, может быть рабочий мобильник.

– Я сейчас приду, дров наколю для камина, если что сразу кричи.

Я быстро спустился в подвал с подвала в мою комнату

«Си». Так я называю свою секретную комнату. Начал ощупывать все карманы, содрал с нее всю одежду. Телефон я нашел в кармане с внутренней стороны штанов. Он был выключен. Вот только не дай бог, он был включен, когда я принес ее сюда. Любой идиот, сможет найти ее по имэй коду, если мобильник был включен. Я не стал заморачиваться. На улице шел тихий снег, я взял дров и разжег камин. Зашел в комнату к Энн, она лежала на боку ее взгляд, падал на окно.

– Если хочешь, можешь пересесть в зал на кресло возле камина, я как раз его разжег.

– Хорошо. Квентин у тебя какая-нибудь повязка, чтобы закрыть глаза. Я не люблю, когда смотрят мне в глаза.

Я ей дал повязку на глаза, которую обычно я одеваю, когда сплю. Взяв ее за талию и опрокинув ее руку мне на плечо, я повел ее к камину, она села на кресло прямо напротив камина, я укрыл ее пледом и сел рядом в другое кресло.

– Вот мне интересно, как ты выглядишь? – Спросила Анна.

– А как ты думаешь? Точнее, как ты меня представляешь? – Забавы ради спросил я.

– Ну, я представляю тебя пузатым дядькой, лет сорока пяти, с русыми волосами, крепкими руками и в очках.

– Ты промахнулась во всем. – Похохотав, сказал я. – На самом деле, мне тридцать два года, я вполне плотный, высокий, широкий в плечах, шатен и с пушистой и аккуратной бородой.

– Энн притронулась к моему лицу, и начал щупать бороду. От ее прикосновения я сходил с ума. Я взял ее руку и сказал, что у нее очень нежные руки. Анна отдернула руку и покраснела.

– Что вы вообще делали в лесу в такую метель? Вам, что жить надоело? – Спросил я, дабы избежать этого не удобного момента.

– Эмили сказала, что мне нужно развеяться, а то каждый день сижу только дома. Она повела меня в это место, говоря, что нужно подышать свежим, лесным воздухом и впитать всю атмосферу природы. В общем, когда только начиналась метель, мы шли к озеру, я говорила ей, что это плохая идея и нам уже пора уходить. Эмили твердила, что мы успеем, все будет хорошо. Но снежная буря началась очень быстро, мы сразу пошли обратно, дороги не было видно, мы потерялись, мы шли, еще где-то полчаса и я потеряла сознание.

– Мда, конечно, Эмили тоже нашла место, куда вести свою слепую подругу. А на чем вы сюда приехали? Такое место трудно найти.

– Эмили взяла у отца машину, я уже не помню, в какой стороне мы ее оставили.

– У нее хоть права есть? Вам вообще сколько лет?

– Мне девятнадцать. Эмили восемнадцать лет.

У меня появился великолепный план. Я найду машину Эмили, пригоню ее к дому, возьму труп, с инициирую смерть толстой девушки. Анне скажу, что Эмили ее бросила и пыталась уехать, а если полиция заявится, спрячу Энн и скажу, что никого не видел и ничего не слышал. Местные копы доверяют мне, для них я обычный глупый деревенщина. Ох, скоро эти стереотипы приведут наше человечество в могилу.

Я вышел из дома, позвал Томми, сказал ему, что бы он искал любую машину по периметру. Томми убежал, виляя своим коротким хвостом. Я зашел в комнату, Энн пыталась встать, я подбежал к ней и помог ей.

– Эмм, я хотела спросить, а у тебя есть какой-нибудь аудио проигрыватель? Может, музыку послушаем? А то кроме музыки, у меня почти нет возможностей развлечься.

– Вроде бы где-то у меня были колонки. Сейчас, я быстро в подвал и обратно.

Анна смотрела на меня с улыбкой, я вышел на улицу и зашел в подвал, вход в подвальное помещение у меня было только на улице. Я начал рыскать колонки, которыми не пользовался больше трех лет. Я нашел их, они лежали между сломанным холодильником и коробкой с инструментами. Они были пыльные, так что, когда я поднялся домой, первым делом я взял тряпку и протер их. Я спросил у Энн, какую музыку она предпочитает, на что она ответила, что она меломан и слушает любую музыку. Мой взгляд пал на полки с дисками, они лежали там в роли декорации, потому что я давно ничего не слушал. Я достал диски с музыкой, не знаю, что поставить, я спросил у Энн.

– Энн, а может, ты сама выберешь, что послушать? – Неуверенным голосом пробурчал я.

– Ну, давай. Надеюсь, у тебя есть что-нибудь стоящее?

– Сборник классической музыки, хиты двухтысячного года, последний альбом Майкла Джексона, хиты девяностых и все. Больше ничего нет.

Знаешь, не все так плохо, давай включай хиты двухтысячного года, послушаем, может, что-нибудь, да и узнаю, хотя мне в тот год мне было шесть лет, и я ничего не помню, что было до, но все равно хоть, что-то да вспомню.

Я поставил диск, первой песней была Melanie C – «I turn to you». Энн сидела и слушала каждое слово, она резко замерла и из-под повязки для глаз, потекли слезы. Я быстро подсел к ней приобнял.

– Что не так Энн, тебе не нравиться песня? Я выключу! – Я подтянулся к колонкам, Чтобы выключить песню.

– Нет, Квентин, все нормально. – Вытирая слезы, сказала Анна. – Просто эта песня мне напомнила один случай.

– Да песни имеют такое свойство. А что за случай? Ой, извини, конечно, в принципе, если не хочешь об этом говорить, можно и не говорить. – С натянутой улыбкой, пожимая плечи, сказал я.

– На самом деле, мне давно пора выговориться. В общем в двухтысячном году, мы с родителями ехали в Калифорнию на летние каникулы, чтобы отдохнуть. Я помню тот день, как будто, это было вчера. Я сидела в детском кресле, на заднем сидении, спереди были мои родители, за рулем была мама, а рядом сидел папа. Они говорили, что-то о политике или экономики страны. Я сидела и смотрела в окно, на фоне этого всего играла именно эта песня. Мои родители начали ругаться, мама не заметила, как дикая лань пробегала дорогу и остановилась прямо перед нами. Я не знаю, почему мама не задавила этого оленя. Мама резко повернула, и мы улетели в кювет. Дальше я ничего не помню. Когда я очнулась была кромешная тьма. Я пыталась протереть глаза, чтобы хоть что-то увидеть, но ничего не вышло. В палату зашел врач, сказал мне, что бы я лежала и не вставала. Я спросила у доктора, как он видит в такой темноте, в больнице, что свет выключили? Доктор вздохнул и сказал, что я слепа. Во время аварии, я получила сильный удар по затылку, тем самым у меня повредились участки мозга, отвечающие за зрение. Я сразу очухалась и вспомнила про аварию, вскочив с койки, я начала плакать и спрашивать, где мои мама и папа. Доктор сказал, что у них очень серьезные травмы не совместимые с жизнью. С этого дня, я перестала жить и существовать, было много тяжелых моментов в моей жизни, меня воспитывала моя бабушка, но, когда мне исполнилось пятнадцать лет, она умерла. В это время моя подруга Эмили и, ее родители согласились, что бы я жила у них. Эмили единственный человек в моей жизни, который заботиться обо мне. Хотя я и этого не достойна.

– Да, что ты говоришь, ты достойна многого, да твоя судьба не из лучших, но все равно ты должна жить дальше.

– Ты не понимаешь! Ради чего мне жить, у меня никого не осталось, кроме Эмили. – Прокричала Анна.

Я встал с дивана и пошел на кухню, в холодильнике, ничего не было.

– Не хочешь прогуляться? Еды дома нет. Сходим на охоту.

– Нет! Я буду тут!

– Хорошо, хорошо, не стоит горячится.

Надев куртку, я двинулся в сторону озера. С собой я взял ружье и сани. Через час я приволок на санях тушу оленя. К этому же времени прибежал Томми. Я спросил, нашел ли он машину, собака гафкнула. Я обрадовался. Если пес действительно нашел машину толстухи, то нужно взять ключи с ее кармана. Как можно без шумней, я зашел в подвал, далее, более резко спустился в свою комнату «С». Начал прощупывать карманы, девушка была холодная, и начинала разлагаться. Наконец-то я нашел ключи от машины. Я зашел домой, сказал, что Томми нашел что-то странное. Анна лишь резко повернулась в мою сторону и сказала, вдруг Томми нашел Эмили. Я выбежал из своего деревянного дома и пулей ринулся за собакой, мы пробежали около шести километров. Я заметил черный внедорожник. Побежал в его сторону, я проверил, подходят ли ключи, все подошло идеально. Одев перчатки, дабы не оставить отпечатки, я завел мотор с широчайшей улыбкой. Томми лаял, хотел, чтобы я открыл ему дверь. Я сказал лишь, что он может оставить шерсть в салоне, пес с огорченным лицом убежал в сторону дома. Я поехал и остановился в пятистах метрах от дома, дабы Энн не услышала рев мотора. Я выскользнул из машины и побежал к подвалу. Вытаскивать толстуху было невероятно сложно. Она весила около ста двадцати килограмм. Я посадил ее на переднее сидение и увез туда же, откуда и приехал. Заглушил мотор и бегом отправился домой. Туша оленя, которого я убил лежала возле входа, я, не обратив на это внимания, забежал домой.